Райх и убийца

Ще уривок з п'єси про Райха, яку написав) Написати п'єсу чи поставити виставу про нашого земляка Вільгельма Райха треба так, щоб і п'єсу і виставу захотіли б спалити і знищити. Інше було б просто ганебним. Тому що книги самого Райха спалювали двічі у таких різних країнах, як нацистська Німеччина і демократична Америка. Треба бути гідним пам'яті земляка) Що значить рівним.

Райх стоит посередине сцены,
Сцену понемногу заполняют: выносят научный антураж, дешевую мебель, опускают задник с изображением какого-либо городского австрийского пейзажа, или демонстрируют на экран. Всем руководит экскурсовод.Проходят веселые люди.
Райх:
А Вена была прекрасна, там были ангельские девушки, там жили гениальные ученые, там играли политики, которые звали будущее. Я ходил голодный, но потрясенный такими невиданными возможностями. Вена очаровала меня, я стал верить в людей, в тех самых, которые с таким удовольствием еще недавно убивали друг друга. Еще недавно.
(идет вместе со всей толпой)
Я стал в них верить, я все забыл. Мне казалось это сном, казалось недоразумением. Я ходил по городу щеголем, хотел притянуть небо к земле, и знал, что я гений.
На сцену выходят судья и маленький человек)
Райх продолжает:
Через несколько лет ангельские девушки искромсали мое сердце, гениальные ученые оказались ханжами и трусами, политики – пустячными продажными аферистами. Но это было позже. Вот именно в Вене я впервые понял, кто убийца родителей.
Судья: кто же это?
Райх: Сначала я думал, что это и есть попы, политики, газетные писаки, которые хотят быть популярными. Это они навязывают мораль, глупые идеи, общественные правила, из-за которых погибли мои родители, согласно которой дорогие мне люди не смогли нормально жить. Я боролся с ними, как мог. Разоблачал, выступал с трибун. Но потом…Все, что я говорил казалось мне очевидным. НО это оказалось не так
Судья: (настойчиво)так кто же это?
Райх, не обращая внимания: потом я понял, что ошибался
Все эти депутатишки, и писаки были людьми в общем свободных взглядов. Они жили так, как хотели. И почти никто не верил в глупости, которые говорил. Они не верили ни в патриотизм, ни в мораль, ни тем смехотворным речам, которые произносили. А кто и верил, считался среди них юродивым. Они были циники. Но все эти люди оказались заложниками…
Судья: чьими заложниками?
Райх: поднимает палец и загадочно произосит() …. маленького человека…»
Судья: кто это?
Райх: (загадочно) того, кто отказался от счастья, того, кто перекладывает ответственность за свою жизнь на других. Он главный преступник. И вот что удивительно. Эти политики, и эти газетные мудрецы, эти писатели, вынуждены были пресмыкаться перед ним. По сути они не писали ничего, чтоб ему не понравилось. Раньше, до войны, они пресмыкались перед королями, перед тиранами. Это было понятно, в этом был некий смысл. А теперь… Они пресмыкались перед этим маленьким, но … они и всласть издевались над ним. Как они издевались!!! Настоящие артисты. Ничего страшнее не видел я этих издевок. Они посылали дурака на смерть, заставляли голодать, унижаться, совершать преступления и при этом рукоплескать им. И очень важно, было, чтоб он именно рукоплескал своей боли и своим унижениям. Вот как они хорошо все устроили. Жаль, не знали они, что вскоре он сделает с ними то же самое, что и они с ним. Тогда я его и нашел.
Судья: как вам пришла эта мысль
Райх: я услышал его по радио и меня озарило., что я нашел убийцу
(радио)
Судья: но как вы поняли, то это он
Райх: (сбивчиво) Да это было непросто. Он говорил разными голосами, но всегда предсказуемо, тошно предсказуемо. Он говорил начало, а все уже знали, что будет в конце. И еще: он все время врал. И врал то он собственно не потому что хотел соврать, а потому что не знал правды. А не знал он ее, потому что она была ему неинтересна. Она не грела.
Если б это было на митингах, мне никогда не пришло бы в голову, что это один маленький человек. Ведь выступающих так много. Но мне повезло… Все голоса раздавались из одной коробки. Из коробки радио. Понимаете? Из одной коробки? И я понял, что это одно существо. Вот так вот сразу понял. Потому что разные люди так одинаково говорить не могут. Это невозможно. Он один!!! Просто у него миллион губ, миллионы глаз и др. Это и сбивает, это и делает его неуловимым. ПОэтому, казалось, что убийца хитер и изворотлив. НА самом деле — он скорее пуст, примитивен.
Судья: но ведь вы наверное хотели схватить преступника, не так ли. Иначе в чем смысл вашего расследования?
Райх: больше того, я хотел убить его (показывая на маленького человека). он прав, что боится.
Судья: Интересно как? Вы хотели его отравить, задушить, застрелить. Его же, как вы выразились: много.
Райх: нет, так его не уничтожить. Я хотел убить его… Счастьем. Я хотел научить его счастью.